Законы эволюции утверждают, что в естественном отборе выживает и побеждает сильнейший. Не всегда будучи в состоянии одолеть соперничающие виды физической силой, человеческая раса воспользовалась силой разума не только для продолжения своего рода на протяжении нескольких тысячелетий, но и для постепенного установления контроля над происходящим на Земле. Однако, точно так же, как самый умный мальчик в классе больше всего мечтает победить в стометровке или забить решающий гол в футбольном матче, человеку хочется добиться победы и в открытом поединке с наиболее могущественными соседями по планете. Возможно, что именно поэтому в Древнем Риме были настолько популярны бои гладиаторов с львами и тиграми, и именно поэтому даже в наш век выдающихся научных достижений и политической корректности десятки тысяч людей во многих городоах Мексики, Португалии и Испании каждое воскресенье собираются на трибунах, чтобы поприсутствовать на корриде — сражении человека и быка.
Конечно же, равным боем корриду назвать нельзя. Против одного быка выступает целая команда тореро, и герою дня — матадору — достаётся уже сильно утомлённый и израненный соперник. К тому же, все принимающие участие в корриде люди прошли длительную подготовку и тренировку, в то время как для быка всё происходящее является кошмаром наяву, о возможности которого он даже и не предполагал всего несколько минут назад. Впрочем, учитывая то, что правила этой “игры” установлены человеком, неудивительно, что они обеспечивают ему максимальные шансы на успех. Интересно, как выглядела бы коррида, если бы её организовывали быки …
Коррида захватывала моё воображение с детских лет. Не помню, в какой книге я впервые прочитал про тореадоров ( кстати, этого слова нет в современном бое быков ) и прекрасных дам, которым они посвящали свои победы, но этот романтический образ крепко вписался в моё сознание. В юношестве, осознав несправедливость сражения, к восхищению матадором постепенно примешалась определённая жалость к быку, практически всегда являющимся жертвой поединка. Когда мне наконец выпала возможность оказаться в Испании, я направлялся на это представление со смешанными ощущениями. То, что мне предстояло увидеть и пережить, превзошло мои ожидания и изменило мои представления о корриде.
Сезон коррид тянется с марта до октября и знатоки планируют своё путешествие Испании с учётом проходящих в каждом городе в различное время фестивалей и праздников, на которые собираются самые известные матадоры и питомцы наиболее прославленных скотозаводчиков. Однако билеты на важные события раскупаются заранее и попасть на трибуну иногда не легче, чем на финал чемпионата мира по футболу. В остальные дни, оказавшись на знаменитой мадридской арене «Лас Вентас», , можно придти к неправильному выводу о том, что испанская публика потеряла интерес к своему традиционному национальному времяпрепровождению. За исключением нескольких секторов, предоставленных привилегированным особам (зачастую включая представителей королевской семьи), бывшим матадорам и наиболее приверженными зрителями, не пропускающими ни одного боя, остальные трибуны заполнены туристами, приехавшими с разных концов планеты, чтобы, как и я, своими глазами увидеть то, о чём они так много слышали и читали. Справа от меня на трибуне оказалась молодая американская пара , снизу — несколько пожилых туристов из Германии, а на два ряда выше расположилось около десяти гостей из солнечной Японии, которые в последние годы являются неотъемлемой частью пейзажа любого более или менее интересного в туристическом плане места в Европе. Забегая вперёд, должен заметить, что гости с Востока скорее всего имели очень смутное представление о том, что им предстоит увидеть, однако посчитали, что без корриды визит в Испанию будет неполным.
Незадолго до начала боёв, на “испанских” трибунах начали размахивать белыми платками и что-то громко кричать вслух. На время мне показалось, что я оказался далеко от центра событий. Это ощущение прошло, когда наконец одни из ворот открылись и на арену, не торопясь, вышел первый герой дня. Где-то появилась табличка с указанием его роста и веса, но и без этих данных мне было ясно, что это самый большой бык, которого мне доводилось увидеть.
Oглядев трибуны и выслушав восторженные крики заждавшейся публики, бык решил, что подобная слава ему не по душе и быстро проделал обратный путь с арены за кулисы. Зрители оценили это благоразумие по достоинству, наградив быка смехом и аплодисментами. Через минуту зверь опять оказался на арене. Повторный анализ ситуации не изменил его первоначального предположения, что ничего хорошего ему не светит, однако во второй раз скромно удалиться быку не дали закрытые вслед за его появлением на сцене ворота. В поисках альтернативного выхода из сложившейся ситуации бык направился вдоль ограждающего арену деревянного заграждения, время от времени рогами проверяя забор на наличие двери. Народ, особенно на трибунах, переполненных туристами, встречал его крайне радушно, подбадривая его возгласами и вспышками фотоаппаратов. Симпатии были явно на его стороне.
Через некоторое время на арене появились первые представители команды противников новоиспечённого любимца публики. Разумно оценивая боевую форму быка, пикадор предусмотрительно забрался на лошадь, предварительно облачив её в непробиваемые для рогов доспехи и специальными затворками перекрыв ей кругозор, чтобы бык как можно реже попадался ей на глаза. Впрочем, на первый взгляд, эти предосторожности показались лишними, так как бык был настроен по отношению к новым участникам представления весьма позитивно, будучи рад, что его одиночество на сцене было таким недолгим.
Когда пика впервые впилась в его шею, бык издал душераздирающий рык, в котором были смешаны боль и удивление. Его плохие предчувствия оправдались, и где-то в глубине своего сознания он понял, что его жизнь в опасности. Терция (так называется каждый из этапов корриды) пикадоров — наименее зрелищная и наиболее неприятная для коллективной совести присутствующих на шоу зрителей — особенно для тех, кто видит это зрелище в первый раз. Десять минут, в течении которых пикадор, не подвергаясь практически никакой опасности, методично колет животное в спину, являются, по сути, признанием человека в том, что он не способен на по-настоящему равный бой с быком. Ко второй части боя бык уже сильно утомлён, серьёзно ранен ( главная цель пикирования заключается в том, чтобы бык не мог держать голову высоко, а оставался в положении, когда его рога почти параллельны земле ) и весьма удручён своим незавидным положением.
Цель матадора — не только победить быка, но и продемонстрировать своё умение уворачиваться от опасных выпадов зверя. Поэтому к кульминации поединка бык должен быть не только ослаблен, но и разозлён. Именно для этого вслед за пикадорами на арене появились бандерильеро. Когда я впервые увидел одного из них, с разбегу приблизившегося к быку, воткнувшего в него две острые палки и отбежавшего за забор, буквально на доли секунды опередив взбешенного зверя, несущегося в его сторону, выставив вперёд острые рога, я осознал реальность опасности, которой подвергаются тореро. Судя по коллективному тяжёлому вздоху публики, серьёзность происходящего стала очевидна не мне одному.
Когда на арене наконец-то появился первый матадор, я вынужден был признать, что моя уверенность в очевидности исхода поединка немного пошатнулась. Однако тореро вёл себя очень аккуратно. Тряхнув мулетой ( красным плащом, натянутым на деревянный шест ) в стороне от себя, он немедленно перемещал своё туловище как можно дальше от направления движения быка. То, что мне тогда показалось наиболее разумным поведением в сложившейся ситуации оказалось неопытностью — перед нами был самый молодой из выступавших в тот вечер матадоров.
Через десять минут наступила развязка — тщательно прицелившись, матадор резким выпадом ткнул мечом в аорту между лопатками быка и тот, немного покачнувшись, захрипел и упал на землю. Матадор склонился к быку, отрезал ухо и помахал им в сторону королевской трибуны. Оттуда какая-то важная особа одобрительно кивнула головой и помахала платком. По случайности, всё это произошло буквально в нескольких метрах от нашей трибуны, поэтому последние секунды жизни так полюбившегося нам в начале представления героя предстали нам в мельчайших подробностях. Я услышал шорох у себя за спиной, и, обернувшись, увидел делегацию гостей из далёкой Японии, гуськом пробирающуюся к выходу. То, что им уже довелось увидеть, превысило их эмоциональный запас прочности и на оставшиеся 5 боёв у них просто не осталось душевных сил. Остальные зрители, включая меня, пытались морально подготовиться к ещё предстоящему зрелищу.
Точно оценив состояние публики, организаторы во второй раз решили обойтись без юмористических этюдов с повторными выходами на арену. Большинству из присутствующих было уже не до шуток.
До выхода на арену второго матадора зрелище практически ничем не отличалось от первого боя. Ничего не предвещало наиболее значительного события вечера — впрочем, это и не удивительно, так как трудно себе представить, что это событие было запланировано.
Матадор начал своё выступление очень осторожно, во многом повторяя незатейливые пассы победителя первого поединка. Однако, как выяснилось, перед нами был более опытный тореро, в репертуаре которого были более эффектные манёвры. Несколько раз он ускользнул от набегающего быка в последнюю секунду, один раз даже нырнул под него, выскочив с другой стороны и вызвав аплодисменты как “туристических” трибун, так и знатоков из королевской ложи. Получалось это у него очень изящно, и невольно хотелось, чтобы он продолжил этот танец как можно дольше, украсив его всё новыми и новыми пируэтами.
И тут …
Матадор сильно тряхнул мулетой справа от себя и тут же подался всем телом в правую сторону. Бык привычным для зрителей движением кинулся в сторону красной тряпки, но вдруг неожиданно развернул голову и со всей силой ткнул головой в сторону тореро. Острый рог вошёл в ногу на 5-7 сантиметров, матадор поднялся в воздух, приземлился на лоб животного, взлетел ещё раз и упал на землю прямо под ноги быку. Всё это произошло настолько быстро и неожиданно, что я даже не понял, откуда на арене появилось пять или шесть тореро, которые всеми возможными способами стали отвлекать внимание животного от из товарища, лежащего на земле. Бык пару раз ткнул рогами вниз, всего лишь в сантиметрах от матадора, после чего сорвался на огонь красных тряпок, загоревшийся в нескольких метрах от него.
Над стадионом зависла гробовая тишина. Публика с ужасом переваривая произошедшее и с нетерпением ждала от матадора проявления каких-либо признаков жизни. К счастью, тореро встал на ноги и, заметно прихрамывая, направился в безопасное место.
Травма для матадора — не позор, но поражение может оставить несмываемое пятно на его репутации. Поэтому собравшись с силами, он вернулся на арену. Всем было ясно, что никаких трюков мы больше от него не увидим. Шла борьба ни на жизнь, а на смерть между человеком и быком — и природа зрителей взяла верх над их убеждениями : в таком поединке все как один болели за “НАШЕГО”.
Именно в этот момент, может быть впервые за всю историю коррид, с трибуны “Лас Вентас” раздался клич на языке Пушкина и Достоевского “ДАВАЙ!!!!”. Я уверен, что языковой барьер не помешал матадору понять этот призыв.
Всё закончилось, как и было запланировано — даже на одной ноге тореро смог нанести свой смертоносный удар. Когда быка увозили с арены, а матадор тянулся к выходу, подтягивая за собой истекающую кровью ногу, я удивился, насколько изменилось моё представление о корриде за какие-то доли секунды, в которые бык изменил направление своей атаки.
Дальнейшее шоу я смотрел, как футбольный матч своей любимой команды. По настоящему осознав опасность, с которой сталкиваются люди на арене, публика по достоинству оценивала каждый рискованный трюк, который проделывали тореро — правда, в глубине души ругая их за то, что они ставят себя в настолько опасные положения — как болельщики аплодируют вратарю, отбившему опасный удар, про себя тихонько коря защиту, которая позволила этот удар нанести, понимая, что в следующий раз врататю может повезти меньше.
Когда один бандерильеро не успел вовремя отскочить, и бык успел подцепить его головой и несколько раз подкинуть в воздух, стадион в очередной раз замер в неподдельном страхе за его судьбу. Когда матадор, завершавший вечер — по традиции, наиболее опытный и знаменитый мастер — демонстрировал трюки, которые даже трудно было себе представить, вместо уверенности в его успехе, с которой мы пришли на корриду, мы были переполнены страхом, что следующий фокус у него может не получиться. Когда шоу закончилось и мы потянулись к выходу, каждый из нас подумал, насколько нам повезло, что нам не пришлось присуствовать на трагической смерти одного из наших братьев по людскому роду.
Это было несколько лет назад. Хотя я и до сих пор досконально помню каждую минуту этого представления, страсти достаточно поутихли и, наверное, сейчас хорошее время сделать свои собственные выводы.
Несмотря на “несправедливость” правил корриды, наверное, не стоит жалеть быков, которые в ней учавствуют. Большинство их собратьев, родившихся на сельскохозяйственный фермах, не проживают и года, погибнув от руки мясника. (Некоторым, правда, достаётся счастливая во всех отношениях карьера племенных быков, но настолько везёт очень немногим…). Боевые быки живут 3-4 года в прекрасных условиях и погибают в бою, имея шанс постоять за себя и даже спастись — если матадору не удаётся заколоть быка в выделенные ему 10-15 минут, быку даруется жизнь, его лечат от полученных в бою ран и он доживает свою жизнь в тишине и покое, умирая своей смертью. К счастью или сожалению, человек, как и любой хищник, зачастую несправедлив к своим жертвам — и из них, возможно, именно у боевых быков наиболее достойная участь.
А тореро ? До конца понять, что может заставить человека рисковать своей жизнью в бою с одним из наиболее могущественных представителей животного мира, простым смертным, наверное, не дано. Поэтому всё, что нам остаётся, это удивляться их безрассудству, восхищаться их смелостью, и, если уж нам доведётся оказаться на их поединке, громко кричать с трибуны “ДАВАЙ!!!”
Александр Аграновский
